Чтобы написати исторію Китая за послѣднихъ 300 лѣтъ взяло бы куда больше мѣста якъ мы тутъ отводимо, но вынявши изъ исторіи самыи важныи моменты — читатель познакомится съ самыми ярко-драматичными эпизодами китайской исторіи, составленныхъ С. Яворскимъ въ формѣ статьи — очерка — озагдавленныхъ “Одинъ изъ критичныхъ моментовъ Китайской Исторіи. — Коваль, задумавшій стати императоромъ. — Посуда изъ костей жены”. — Послѣдніи минуты послѣдного императора династіи”.

“Двадцатый вѣкъ принесъ съ собою повеюду перемены. Принесъ онъ ихъ въ Китаю. Многомилліонный китайскій народъ вступаетъ нынѣ въ новую фазу своего существованія.

Однако долгая исторія Китая далеко не была бѣдная грандіозными политичными событіями. Войны, возстанія и перевороты — сколько разъ они потрясали огромную Поднебесную Имперію на протягу ея существованія! Эта имперія не была тихимъ мирнымъ царствомъ, закостенѣвшими въ грудѣ традицій и церемоній, якъ оно иногда казалось постороннимъ наблюдателямъ. Она жила если и помаленько, то все же всегда чреватой граидіозными событіями жизнью. И сейчасъ, когда тотъ самый Китай начинаетъ соверешенно новую эру своего бытія, — не безинтересно будетъ перелистовати назадъ пару листковъ его исторіи и пошукати другихъ чрезвычайныхъ этаповъ въ его существованіи.

Былъ такой моментъ въ Китаю — конецъ Минской династіи. Просуществовавшая 300 лѣтъ династія клонилась къ упадку; однако, для того, чтобы она окончательно сошла со сцены, потребовался все же не одинъ годъ кровавыхъ и жестокихъ событій, оросившихъ кровію не одинъ квадратный километръ китайскихъ полей.

Уже съ самого початку семнадцатого столѣтія неспокойствія и угрожающіи положенія стали возникати въ разныхъ частяхъ имперіи. Внутренніи волненія создавались, напримѣръ, въ Шандунѣ. Въ 1622 году пришло новое бѣдствіе: голландцы захватили Пескадорскіи островы и грозили дальнѣйшими захватами. Въ 1625 г. Нурхачи и его маньчжурская армія продмемонстровали свою все возрастающую силу учрежденіемъ столицы въ Мукденѣ. Но положеніе династіи стало безнадѣйнымъ только тогда, когда въ 1641 г. пріобрѣтило свою страшную силу возстаніе Ли-тсу-чена.

Лидеръ того возстанія, тягнувшагося десятки лѣтъ и конецъ концовъ свалившого могущественную китайскую династію, былъ самымъ незауряднымъ человѣкомъ. Жестокій, полный неудержимого стремленія къ власти и богатству, недобросовѣстный, якъ на войнѣ, такъ и въ любви, онъ въ той самъ часъ отличался; рядомъ весьма положительныхъ качествъ — мужествомъ, порывами великодушія, талантами прекрасного военноначальника и политика.

Будучи простого происхожденія, (онъ былъ сельскимъ ковалемъ) Ли-тсу-ченъ, тѣмъ не менѣе уже съ молодыхъ лѣта взялъ себѣ за цѣлѣ стати больше ни меньше, якъ ....императоромъ Китаю! По ряду предзнаменованій онъ видѣлъ свою судьбу и упрямо шелъ къ намѣченной цѣли. Быть можетъ самымъ замѣчательнымъ здѣсь якразъ и является то, (что тая цѣль нимъ была въ концѣ концовъ достигнута — хотя и надуже короткій часъ.

О жестокости Ли-тсу-чена могли бы составитися легенды: однажды онъ, якъ подаютъ китайскіи историки, приказалъ выробити посуду изъ костей одной изъ своихъ женъ, которая перестала ему подобатися.

Въ 1644 г. поднятое Ли-тсу-ченомъ возстаніе, достигло огромныхъ розмѣровъ. Въ первый день того года онъ при торжественной обстановкѣ принялъ титулъ императора и назвалъ новую основанную нимъ династію “Династіею Великого повиновенія”. Для вѣрности онъ также канонизувалъ въ императорскомъ достоинствѣ четыре поколѣнія своихъ предковъ. Его армія въ данный моментъ достигала милліонной цифры и состояла изъ 600,000 конницы и 400,000 пѣхоты. Выпустивъ манифестъ, объявляющій дѣйсного императора скинутымъ, Ли-тсу-ченъ направился съ своею арміею до Пекина, чтобы перетворити свои слова въ дѣло.

Пекинскій дворъ впалъ въ уныніе. Самъ императоръ жаловался въ слезахъ, что имперія уходитъ изъ его рукъ, Наконецъ главный секретарь императора, Ли-шенъ-тай, лично дуже богатый человѣкь, предложилъ весь своей маетокъ для организаціи и заосмотренья соотвѣтствующей арміи, а себе самого въ ролѣ военноначальника надъ нею. Императоръ согласился и, не откладаючи дѣла въ долгій ящикъ, даровалъ будущему военноначальнику свою императорскую шпагу и передалъ всю полноту власти на полѣ битвы.

Черезъ нѣсколько дней приготовленія, армія была готова въ походы. Императоръ срочно поправилъ “храмы предковъ” и информувалъ духовъ о своемъ рѣшеніи сломати, наконецъ, повстаніе. Въ моментъ выхода изъ города войскъ, отправившихся для встрѣчи съ войсками Ли-тсу-чена, императоръ наблюдалъ за ними съ верху храма. Войска мали прекрасный и бравый видъ. Императоръ торжествовалъ. Черезъ нѣсколько недѣль вся та экспедиція потерпѣла полный крахъ.

А между тѣмъ повстанцы подходили все ближе и ближе до Пекина. Войскамъ императора не помогала и пушка (гармата), отлитая іезуитами: отряды Ли-тсу-чена несли колоссальныи страты, но шли впередъ. Наконецъ передовой отрядъ повстанческой арміи появился неожиданно уже у самыхъ воротъ столицы. Положеніе становилось отчаяннымъ (безвыходнымъ).

Въ Четвертый день третой луны придворныи астрономы, послѣ детального изученія небесного свода, объявили, что звѣзда императора смѣстилась со своего мѣста. Императоръ выдалъ декретъ, призывающій всѣхъ урядниковъ покаятися въ грѣхахъ и сталъ готовитись самъ къ своему власному концу. Онъ понялъ, что оборонити столицу отъ повстанцевъ было неможливо: бои шли уже на самыхъ улицахъ столицы. Наступалъ послѣдній Часъ.

Призвавши до себе своего наслѣдника и его молодшого брата, императоръ распращавшись съ ними и повелѣлъ чтобы они были спасены и схованы въ надежномъ мѣстѣ страны. Затѣмъ онъ приказалъ принести себѣ вина и выпилъ его, якъ повѣствуютъ историки больше якъ треба. Наконецъ императоръ повелѣлъ привести до себе императрицу и всѣхъ его наложницъ.

Когда всѣ они собрались, императоръ коротко сказалъ: все кончено. Прійшолъ часъ, когда вы должны умерти.

Почувши тѣ слова, одна изъ наложницъ вскочила съ колѣнъ, на которыхъ стояла согласно правилась этикета и, не пускаючись въ ніякій объясненія, кинулась втѣкати. Однако утеча ей не удалась: императоръ побѣжалъ за нею съ мечомъ въ рукѣ и со словами: “Ты такожъ мусишъ умерти”, — закололъ ей. Императрица пошла въ свой дворецъ (называвшійся дворцом “Женского спокойствія”) и тамъ повѣсилась. Собственными руками императоръ убилъ затѣмъ обохъ своихъ дочерей.

Было якразъ рано. Императоръ снялъ свою роскошную одежду, одѣлъ на себе простое одѣніе, — ноги же оставилъ совсѣмъ босыми. Во дворѣ роздался звычайный ранній звонокъ для авдіенціи, но на сей разъ на авдіенцію никто не явился, тогда императоръ разомъ съ оставшимся ему вѣрнымъ евнухомъ, покинулъ дворецъ и поднялся на такъ называемый Угольный вершокъ. Взглянувъ отсюда еще разъ на городъ, онъ написалъ на обшлагу своего одѣнія: “Я слабый и малодобродѣтельный человѣкъ, розгнѣвалъ Небо. Повстанцы захватили мою столицу, такъ якъ мои министры обманули мене. Чуючи стыдъ передъ лицемъ моихъ предковъ, я умираю. Скинувши съ себе императорскую одежду и роспустивъ по вѣтру свой волосъ, я представляю повстанцамъ расчлененіе моего тѣла. Да не сдѣлаютъ они шкоды моему народу!” Послѣ того императоръ самъ задушилъ себе. Его вѣрный евнухъ послѣдовалъ его примѣру.

Еще прежде чѣмъ императоръ покончилъ свою жизнь самоубійствомъ, большинство его наложницъ утекли изъ дворца. Однако, во дворцѣ все же осталось около двухсотъ женщинъ, которыи тоже покончили жизнь самоубійством.

Ли-тсу-ченъ сталъ володѣтелемъ столицы величезной имперіи. Корона могущественныхъ китайскихъ императоровъ лежала у его ногъ. Но сей моментъ его найбольшого успѣха явился для него моментомъ начала его конца. Дуже скоро выяснилось, что до Пекина приближаются войска вѣрныи китайскому императору, которыи были заняты охороною полночныхъ границъ имперіи и которыи только за нѣсколько дней до пораженія Пекина получили приказъ идти на выручку столицы.

Ли-тсу-ченъ выступилъ на встрѣчу приближающимся войскамъ и потерпѣлъ полную неудачу и пораженіе. Онъ былъ примушеный оставити Пекинъ. Его звѣзда начала опредѣленно клонитися къ закату. Черезъ два роки послѣ того онъ въ товариствѣ лишь 30 своихъ послѣдователей утѣкъ въ горы Анъ-фу, гдѣ и поселился въ основанномъ имъ самимъ храмѣ въ ролѣ буддійского священника. Буддійскимъ священникомъ онъ и умеръ черезъ нѣсколько лѣтъ.

Такъ кончилъ свою жизнь человѣкъ вышедшій изъ народныхъ низовъ и волею судьбы сокрушившій тристалѣтную династію императоровъ огромной имперіи”.