Въ одномъ селѣ коло Черновецъ, на Буковинѣ, жили два брата — Михаилъ и Николай. Жили обадва въ сосѣдствѣ. Изъ нихъ Михаилъ былъ богатшій, а Николай былъ бѣдный человѣкъ.

У старшого брата Михаила было только трое дѣтей, а у молодшого было шестеро. И якъ то всюда худобный человѣкъ думае, где бы кусокъ хлѣба заробити, такъ и Николай повѣдае до старшого брата.

— Брате Михаиле, я ѣду за роботой въ чужу сторону, бо я не маю чѣмъ дѣтей годувати. Ты еще маешь своимъ дѣтямъ ѣсти дати, а я не маю, то мушу идти глядати якого житья женѣ и дѣтямъ.

А старшій братъ на то отвѣчае:

— Якъ ты идешь, то и я иду.

— То ходьме оба, — согласился молодшій братъ.

Приказалъ старшій братъ своей женѣ, абы му приготовила хлѣба на дорогу и что до хлѣба. А молодшій братъ Николай каже до своей жены:

— Та что можешь, то мнѣ приготовь, бо и не маешь съ чого.

Такъ старшого брата жена впекла при житны хлѣбы и дала масла до хлѣба, а молодшого брата жена дала своему мужу два овеяны хлѣбы, а больше не мала, что дати.

И такъ тоты братья выбралися въ дорогу на роботу въ самый четвергъ передъ Воскресеніемъ. Отошли досыть далеко отъ своего села, ужъ были струджены, то молодшій братъ каже до старшого, чтобы собѣ посѣдали та перекусили хлѣба. Такъ они сдѣлали. И каже старшій братъ до молодшого:

— Дай ты свой хлѣбъ, бо твой овсяный, то ты долго не можешь его тримати, а мой житный, то я могу дольше потримати, бо ся не зопсуе.

Вынялъ молодшій братъ свой овсяный хлѣбецъ тай далъ брату и оба собѣ поѣли. Повставали и идутъ дальше, чтобы яку роботу найти. Але перешли села и поля и вошли до лѣса великого, что идутъ цѣлый день и нема краю. Такъ снова каже старшій братъ:

— Мы ужъ голодны, то сѣдаймо ѣсти, бо я не могу идти дальше. И ты, брате Николай, дай тоту решту твоего хлѣба, то съѣмо и пойдемо дальше.

Молодшій братъ вынялъ решту овсяного хлѣба, съѣли то, воды ся напили и идутъ дальше.

То ужъ третій день, якъ они вышли изъ дому и маютъ въ лѣсѣ Воскресеніе. Але ужъ тутъ треба выпяти хлѣбъ старшому брату. И якъ старшій братъ вынялъ свой хлѣбъ, то не далъ, чтобы ѣли досыта, але откроилъ одну скибочку и такъ далъ молодшему брату и каже:

— Ты маешь досыть одной скибки хлѣба, бо мой дорожшій хлѣбъ, якъ твой. Твой былъ овсяный, а мой житный, то досыть буде тобѣ одной скибки.

Але молодшій братъ проситъ:

— Та дай мнѣ, брате, еще скибку, бо я дуже голоденъ.

Но старшій братъ не малъ ніякого милосердія и отповѣдае:

— Я тобѣ дамъ другу скибку хлѣба, якъ дашь одно око себѣ выняти.

Подумалъ молодшій братъ хвильку и говоритъ:

— Я дуже голоденъ и не могу дальше идти, то выйми око и давай хлѣба, най ѣмъ, бо ужъ не могу дальше чекати.

Братъ Николай не думалъ, что старшій братъ буде око выбирати. Онъ думалъ, что братъ лишь жартуе. Но братъ Михаилъ далъ одну скибку хлѣба, а потомъ взялъ ножъ и вынялъ око за хлѣбъ.

Молодшій братъ иде дальше за братомъ въ лѣсъ. Прошли такъ немного дороги, и молодшій братъ говоритъ:

— Брате Михаиле, ты собѣ поѣлъ досыть хлѣба, сколько хотѣлъ, а мнѣ ты далъ только двѣ скибки, то я не могу дальше идти, бо я дуже голоденъ. Дай мнѣ еще того хлѣба.

А братъ немилосердный отвѣчаетъ:

— Я тобѣ дамъ еще хлѣба, але ты дай друге око выняти.

Молодшій братъ и голоденъ и болячій, что ужъ нема одного ока, и каже:

— Якъ-есъ вынялъ одно око, то выйми и друге, а дай мнѣ того хлѣба, жебы-мъ ся поживилъ и най умру съ болю, а не съ голоду.

И братъ Михаилъ далъ брату хлѣба, а потомъ вынялъ ножъ и выбралъ друге око молодшому брату и лишилъ его тамъ въ лѣсѣ, где ѣли тотъ хлѣбъ.

Тамъ была мала керничка о пару кроковъ, але той бѣдный братъ молодшій ужъ не мае очей, то куда же онъ пойде. Такъ туляется онъ по томъ лѣсѣ ажъ до вечера. Приходитъ 12 година въ ночи, а тамъ въ лѣсѣ коло него ктось бесѣдуе и говоритъ: "Есть тутъ вода заразъ о пару круковъ, кто ся въ той водѣ омые, то очи достане ...” Снова иншій голосъ говорилъ: ”А друге село отъ Черновецъ то люди воды не маютъ уже два роки, но въ томъ селѣ есть вода, только треба найти. Тамъ середъ села есть школа, а коло той школы велика брыла, то лишь тоту брылу двигнути, и тамъ есть воды на цѣле село. Кто достане ту воду, буде мати велику надгороду, бо тамъ люде дуже бѣдуютъ безъ воды.” А еще третій голосъ говоритъ: ”У одного короля есть донька хора, ужъ рокъ буде, якъ она хора. Тамъ докторы суть каждого дня по три и по четыре за одинъ разъ, але они ничъ ей не помогутъ, бо та донька якъ ѣла свячене яйце на Пасху, то упала ей маленька окрушина на землю и ся замела до смѣтья, а жаба нашла и съѣла ту окрушину и сидитъ подъ дылями тамъ въ той самой комнатѣ, где они ѣли на Пасху. Отожъ треба ту жабу достати изъ-подъ дыль, розрѣзати и достати ту окрушину. Если хора донька скушае ту окрушину, буде здорова до трехъ дней. Кто то зробитъ и хору вылѣчитъ буде мати велику надгороду.” 

Такъ ту бесѣду чулъ бѣдный калѣка, и заразъ иде и мацкатъ по землѣ за той водой, жебы омыти собѣ очи. Якъ ужъ ся приталялъ къ той керничкѣ, то зачерпнулъ воды и умылъ свое лице. О пару хвиль онъ ужъ видитъ такъ само, якъ и перше видѣлъ. Але якъ ужъ провидѣлъ, то сѣлъ собѣ коло той кернички и почекалъ, ажъ доки ночь не прошла. Скоро только ся розвиднѣло и насталъ ранокъ, онъ иде до того села, въ которомъ не было воды. Приходитъ онъ насампередъ, якъ мы кажеме, до войта тай проситъ воды. А войтъ ему отповѣдае:

— Ой человѣку доброй, та мы въ нашемъ селѣ не маеме воды ужъ два роки, и лишь изъ сусѣдного села воду возиме и такъ ся живиме.

— Якъ такъ, то я вамъ воду достану, лишь мнѣ дайте пару хлоповъ, чтобы-сме могли велику брылу двигнути.

Войтъ скоро призвалъ пару хлоповъ и разомъ пойшли къ школѣ. Коли нашли ту брылу и отвалили, то достали такъ дуже воды, что мали на цѣле село. Въ той радости всѣ люде поскладали гроши и дали тому бѣдному Николаю.

Такъ теперь молодшій братъ Николай ужъ мае съ чѣмъ идти къ женѣ и дѣтямъ, але онъ иде еще до того короля, что его донька была хора, бо онъ хоче ей помочи.

Коли пришолъ къ королевской палатѣ, то говоритъ слугамъ на брамѣ, что онъ може вылѣчити доньку короля отъ той хвороты. Слуги сейчасъ донесли о томъ королю, и онъ сказалъ, чтобы привели къ нему того человѣка. Приведенный передъ короля, Николай казалъ выгнати всѣхъ докторовъ, а такъ запытался короля, въ которой комнатѣ они обѣдали на Пасху. Якъ ему то указали, то онъ заперся въ той комнатѣ, вынялъ дыли и нашолъ ту жабу. Заразъ розрѣзалъ жабу и нашолъ ту окрушину, котору далъ съѣсти хворой дѣвчинѣ. Якъ она то съѣла, то заразъ сказала, что ей лучше, и почала голову двигати и сѣла собѣ въ постели. На другій день она ужъ хоче идти съ постели и ходитъ по комнатѣ, а на третій день то уже ходитъ по дворѣ. Якъ то увидѣлъ король, что его донька выздоровѣла, то пытается того бѣдного Николая, сколько онъ хоче за свою роботу. Николай согласился приняти, что ему король самъ дастъ. На то король говоритъ:

— Я тобѣ дамъ столько грошей, чтобы ты малъ чѣмъ жити на цѣле твое житье разомъ съ женой и дѣтьми.

И далъ ему досыть грошей. Такъ теперь молодшій братъ иде назадъ до своего дому. А жена Николая робила у той братовой старшого брата и якъ могла, такъ кормила дѣтей. Але приходитъ ужъ и друге Воскресенье, старшого брата Михаила жена рыхтуеся на праздники, якъ то богатша жена, ужъ мае и пасху и къ пасхѣ. И молодшого брата Николая жена помагае рыхтовати старшой братовой на Воскресеніе. А хлоповъ еще нѣтъ.

Пришла велика суббота. Старшого брата жена мае все на свята, что потребно, а молодшого брата жена не мае ничого. Дѣти плачутъ — кажде въ своей сторонѣ, бо ѣсти не маютъ, ани нема, чѣмъ огня запалити. Але смотритъ она въ сторону лѣса, а тамъ ся куритъ въ лѣсѣ недалеко отъ ей хиженки. Такъ она иде до лѣса къ тому огню и видитъ, что тамъ сидитъ коло того огня маленькій старичокъ. Бѣдна жена каже до него: ”Дѣдусю, дайте мнѣ вы того огня запалити въ печи, бо я не маю ани чѣмъ огонь зробити.” А той человѣкъ каже до ней: ”Возьми собѣ того огня, а якъ придешь до хаты, то позакладай огонь до четырехъ коновокъ”.

Такъ та бѣдна женщина и зробила и заразъ пошла съ дѣтьми спати. А рано на Воскресеніе побудилися о полночи и видятъ полный столъ всего — хлѣба и что треба на Воскресеніе.

Въ тотъ самый часъ старшого брата жена послала пару скибокъ хлѣба до той молодшой братовой за ту роботу, что бѣдна жена робила за цѣлый тыждень. Коли дѣвчина вернулась назадъ, то говоритъ:

— Мамо, вы дали стрыйнѣ хлѣба, але мы столько не маеме всего добра, якъ они. Тамъ у нихъ таки пасхи и много всего, что мы николи ани не видѣли.

А та жена старшого брата заразъ тамъ пошла до братовой и пытается, откуда она все то достала.

— А где-жъ бы я достала, — говоритъ молодша братова: — Боженько далъ.

И оповѣла она старшой братовой цѣлу исторію про того старичка въ лѣсѣ. А то богачъ всегда завидитъ бѣдному, якъ бѣдный дачто мае, такъ и старша братова, хотя мала ѣсти и всего мала въ домѣ, то захотѣла мати еще больше. И пошла она въ лѣсъ къ тому огню. Старичокъ далъ ей огня и такъ само казалъ зробити, чтобы поклала до четырехъ кутовъ тотъ огонь. Она вернулась до дому и такъ зробила. Заразъ ся ей хата запалила и она сама и съ дѣтьми въ томъ пожарѣ погибла.

Коли молодшій братъ вернулся до своей хаты, нашолъ всего добра подостаткомъ и жену и дѣтей здоровыми. Онъ принесъ велики гроши и мали ся они добре цѣле житье.

Пришолъ и старшій братъ домой, але не малъ ни цента. Нигде не заробилъ, лишь о жебранномъ хлѣбѣ пришолъ до своего села. Не засталъ тутъ ни жены ни дѣтей, и пришолъ до молодшого брата и дуже удивился, что тотъ досталъ очи назадъ и мае всего досыть — и грошей, и дѣти красны, а онъ стратилъ все свое майно.

Молодшій братъ принялъ его до себе и погостилъ его якъ най лѣпше. Михаилъ такъ и остался у молодшого брата, но долго не жилъ, бо скоро умеръ съ того страданья. Николай далъ его поховати якъ великого богача.

Такъ бывае часто и межи нашими людьми. А вы, почтенный Редакторъ, пребачьте, что не добре написано, бо якъ то женщина завсе мае дуже перешкоды. Я достала то оповѣданье отъ моего знакомого и такъ дословно то переписала.

Милдредъ, Па.