Сама западна часть Лемковины, в давных часах знана, як Сандецка Русь, обнимала аж до часов примусового выселения лемков, давный Мушинский ключ, званый “бискупщина” при ріках Попрад и Біла, дас пару сел Навоєвского ключа при рікі Камениця и містности Більцарева, Богуша и Королева Русска,

Сандецкы лемкы — то первоначальны поселенцы, aborigines, што доказал Денис Зубрицкий в статьі: Granen zwischen der ruthenischen wad pomischen nation, напечатаной брошюром во Львові 1849 року. Они не были николи под владінием Рюриковичей. Сами себе звут '‘руснаками”, села свои русскыми, и церкви тоже русскыми. Их сусіды по угорской стороні Карпат называют себе тоже руснаками, свои села и церкви — русскыми. Жителей латинского обряда зовут католиками, а костелы их католицкыми.

Як жили и як управляли собом в первых столітиях — покрыто мраком. Писаны грамоты осталися лем с XIV столітия, от короля Казимира т. з. Великого, а позднійше от краковскых польскых епиикопов и польскых вельможь, котрых грамотами надавалися шолтысам права и привилегии. Тоты грамоты ввели в заблуждение многых ученых, што будьто бы русскы села от Сяна до Дунайца были колониями на польской земли, возникнувшыми в часах власти Казимира и позднійше. Так утверджал и Вацлав Мациевский в своим сочинении:

“Pierwsze dzieje Polski i Litvy”, што однако Зубрицкий обстоятельно опровернул. Даже Венедикт Площанский написал в “Прикарпатской Руси”, што польский король Жигмунт I заселил волохами в XVI столітию Білцареву, Королеву, Берест, Брунары, Криницю, Поворозник, а в XVII столітию Перунку и Лабову.

Нынішня сандецка Лемковина занимала с давных часов о много большы пространства. Што Краков был колиси головным городом лемковскым, в том ніт сомніния. Но коли в 1320 року польский король Владислав Локетек перенюс свою столицю с Гнізна до Кракова, с того часу началося переслідувание греческого обряда, а при том и вынародовление лемков. Они были прогнаны из краковскых ровнин, а помилуваны лем тоты, котры жили в недоступных горах. Одной русской твердости треба дати признательность, што в 10 милях от Кракова четыре села: Явиркы, Шляхтова, Біла Вода и Чорна Вода окружены со всіх сторон поляками, задержали до днеска свой лемковский язык и греческий обряд. В сусідном купельовом, днеска польском селі Щавница, называют до сих пор лан зели “поповщина”, другий “дьяковщина”.

Польскы короли не поселяли на своих землях колонистов греческого обряда. Они призывали німцев, отцы котрых вытіснили обряд Св. Методия из Чехии, Моравии и Угорщини. Особенно король Казимир и дакотры його наслідникы поселяли німцев латинского обряда по лемковскых селениях и шолтыствах.

В Бічу, даколи в першом городі послі Кракова, были в 1386 року слідующы граждане радныма: Чубер, Крокер, Робенгаб, Ланцман, Кассель, Кастензайдерь, Цебелер, Махнус, Кольбе, Кровинкель, Радост, Кландинст. В 1388 року: Шеневалдер, Ломпицер, Затлер, Шварц, Вернер, Мольнер, Найдекер, Велюх; в 1389 року: Дромиль, Мончко, Полопус, Шайдемантель, Шединмантель, Страме, Кечер, Дамцаль, Петрус, Тоннер, Родак, Санка, Саткель, Фалбкель, Петр Ганчин, Фетер и Хлод. Місто называлося Байч, а містецка книга была ведена в латинском языку. Нынішны названия сел Шимбарк, Рыхвалд, Криг были накинены німцами-колонистами. Названия польскых днеска міст Грибовь, Санч, Пивнична — не польскы, а лемковскы назвы. Длячого тыж не перемінили Кракова в польске имя Кшакуф?

В 1391 року, король Владислав Ягайло с королевом Ядвигом дали польскому епископу в Кракові, Яну, замок Мушину при рікі Попраді, с місцевостями: Поворозник, Кунчова (перезвана Кинцльова), Шляхтова Воля, Красносоль, Андреева, Щавник, Ломниця, Перун, Угрницева, и весь округ от рік Ломница, Попрад, Каменица, до рікы Біла. (Факты вытягнены из грамоты ц. к. суда в Криници о. Йосифом Мохнацкым. Вписано в “Схизматизм” перемышльской емпархии 1879 року. Статья “о Шляхтові”). На угорской стороні проквитали уж давнійше русско-лемковскы селения: Репач, Липник, Яковляны, Орлов, Куров и Мальцов. (Записка “Схизматизм” пряшевской епархии). Ниже поміщаме на основанию сохранившыхся грамот и другых записок, котры стоят доказом о дакотрых селах принадлежащых днеска к так званной Новосандецкой Лемковині. В народі существує передание, што село Вафка и Андреєвка – суть найстаршыми поселениями при ріках Попраді и Білой.

О Андреевкі пише Антон Шнайдер в Encyclopeiji do Krajoznawstwa Galiciji (Львов 1868), што 1352 року, Михаил Матяш, получил королевску привилегию на шолтыство в той місцевости. Старинна печать Андреєвкы изображат св. Андрея с трираменным крестом. В Андреєвкі находится звон из 1484 года.

Вафка лежит при риці Біла (Бяла теперь) высоко на горі, при пригорку званом “Холм”. От названия “Холм” называли там жителей “хомячками”. Хомяки жиют теперь в Вафці, но жиют и в Андреєвкі, без сомніния перешли там из Вафкы. В записках о. Михаила Крыницкого, б. приходника в Тыличі, было доказано, што Вафка существувала ище в 1274 году, а привилегия на шолтыство была надана аж 1574 году Яцку, сыну Федора краковскым епископом Красинскым. Принявшы во внимание, што в Вафці ніт сліду церкви и ерекциональных земель для священника, а жители єй принадлежат к церкви в Флоринкі. Слідує заключити, што Флоринка єсть тоже одным из давнійшых селений при рікі Біла, без огляду на то, же аж в 1574 году получил Климентий Воргач нову привилегию от епископа Красинского, (бо попередна, як записано в книжках – згоріла). В Флоринкі находятся ерекциональны земли, котрыма давнійше управляли комиссары краковскых епископов. Теперь тоты земли суть Камеральны. Земли тоты были взяты за долг от шолтыса Ивана Воргача.

Берест замінял в 1368 году Іоанн Гладыш, управитель сандецкий с королем Казимиром за бахминистровство бохенске. Моравский пише в свойом сочинении Sandeczyzna: О zyskaz plynacych z kupi solnej, nikt nie wiedzial lepiej nad Jana Gladysza, dziedzica na Szymbarku i Berescie w ziemi Bieckiej.

Моравский приводит в свойом сочинении текст зміны:

My Kazimierz… uczyniliśmy następującą ząmianę dóbr z wiernością Naszym Janem zwanym Gladysz rządcą Sądzieckim a dziedzicem Brzescia w ziemi Bieckej.

Білцареву, положену вблизи рікы Біла, треба тоже причислити к давнійшым селеням. В 1951 року купил Иван Труханович (теперь Трохановский) шолтыство от польского короля Жигмонта І, при помочи Пьеньонжка, віта в Грибові. Трохановскы сохраняют грамоту, дану им корольом Яном III в 1684 году, в котрой потверджатся покупка того шолтыства. В ней тоже приведены права вольности.

Камяна має копию привилегии из 1577 года. Копию тоту сохраняли шолтысы Малинякы и она так гласит в нашом переводі:

12 Декабря 1577 года.

Краковский Архиепископ Петро Мышковский передає право Яцку Лучковец и його наслідникам на осаджыньяся в селі Камяна над пребиваным потоком на два ланы шолтыства и на обшар на селі, на млин, фолюш и пилу, осадити хлопами тілько кілько можна буде. На лані два дни робити повинны шолтысови, а третый день на толоку. Суды шолтыс має судити, с котрых йому третый піняз належит, а два до скарбу. От приходу с млина сім злотых. Кочового злотый єден, заяцового злотых пятнадцет. Границі тоты починаются от Полян потоком названым пребиваным, от Флоринкы до верха Борсучого, от шолтыства Берестского або місця, котры ся зовут Струдженом Ростоком, с Більцаровом спокойно, с Котовом спокойно, с Новевсом неспокойно, бо им оттамаль верхы отнимают. Если границі уж были, а с Ново-Весьом даже о верхы спорено, то выходит, што Камяна уже давнійше существувала.

В 1820 году купил Більцареву от камеры якысий Гош, а по його смерти в 1886 году купили то жителі Більцаревы при діятельной помочи свого приходника а. Теофиля Качмарчика.

Брунары: В актах камерального управления в Снітници находится грамота слідуючого содержания. (Перевод с польского).

В имя Паньске Аминь.

Мы, Казимир с Божой ласкы, Король Польскы, знано чиниме всім, кому знати ся належит, же прагнущы мы доходу и провенту Королеству нашому... Данилови Яшковскому Шолтысови, його правливому Дидичови и наслідникови всякы позволения... в правах универсальной справедливости судити так велькых, як и малых, декретувати и карати, як статут права Магдебурского вытігат и розсказує, котрых Шолтысов и дідичов там зостаючых увольяме от судов Воєводы Каштелянов, Судий и подсудий, перед ними не повинни справлятися лем перед шолтысом, а шолтыс перед нами и перед никым другым. Лем своим Магдебурскым правам отповідати буде. На остаток памятный буде спасения нашого, костелови святому, котрый там же сфундуваный буде, передаєме ролю одну... Діялося в Кракові в день св. Марцина Вызнавця 1335.

Грамоту тоту никто не може назвати дупликатом. Она єсть потверджением прав привилегии, даной Даниилу Яшковскому. Сама привилегия не могла быти дана в позднійшых столітиях, бо в 1391 году Брунары разом с другыми селениями были даны королем Владыславом Ягайлом польскому краковскому епископу Яну.

О селі Чорном Потоці за Старым Санчом пише Др. Шараневич в “Галицко-русской общественной истории,” што в 1568 году можный властитель Николаус Легенза Кастклянус Завихостензис Биесензис и т. д. надає Ивану солтысу из Святковец простарнны земли и пусткы по обом сторонам потока Чорного, сягающым к землям Петра Гладыша, штобы ос- новати село Чорный Поток, и то по русскому праву (villim juris Rhutenici engere) Надає тот властитель Ивану солтысу пять ланов, котрых границі в грамоті преділены. Пятый из тых ланов был приділеный для церкви. Днеска ни в Чорном Потоці ни в поблизости ніт русской церкви.

Нынішны сандецкы лемкы, жившы даколи в давных краковскых землях и в Угорщині приняли Христову віру и греческий обряд ище в часах св. Методия. Они приняли из Чехии віру Христову и греческий обряд, прогнаный от туда латинскыми мисионерами и німецкыми “культурагерами”.

Первы епископы в Кракові были греческого обряда. То признає и наш церковный историк д-р Далькевич в свойой церковной истории. Но стремленние устранити славянске богослужение охватило поляков с давна. Як німцы прогоняли славянске богослужение с Чехии и Моравии, так полякы прогоняли його с Кракова и краковскых ровнин, вынародовляли при том лемков. И лем тоты лемкы спаслися от вынародовления, котры жили в бідных горскых недоступных місцях.

Враждебна славянскому обряду рука уничтожила всі памятникы того обряда. Єсть причины думати, што кромі Кракова были русскы епископы греческого обряда в Сяноку и Самборі. Не без причины днеска именуются перемышльскы владыки, епископ, перемышльский, самборский и сяноцкий. Не можна нияк погодитися с примітком, поміщенном в "Схизматизмі” перем. епархии, што титул “епископ Сяноцкий” остался с часов епископа Винницкого, проживавшого за час в Сяноку. Епископ тот был послідным православным и йому не было бы свободо основати за заході в Сяноку нову, при том православну катедру. Сярчинский в свойой истории міста Ярославля (1826 г.) пише, што латинский епископ Станислав Сарновский писал к римскому папі Александру VII (1660), што русска перемышльска епархия числила 3,400 парафий и около 3 миллиона душь. В виду того можна предполагати, што устранили пару епископов и их епархии прилучено до перемышльской епархии.

В XIV столітии король казимир дал лан земли для церкви в Брунарах. О том упоминатся в грамоті, данной 1335 г. солтысу Яшковскому. Тота передача отмічена так само в протоколі епископского комисара Бернакевича от 1781 г.

В 1641 року, дня 9 марта, польский краковский епископ Задзік, поставил приходником в Брунарах Матея Бодневича рукоположеного Афтанасием Крупецкым первым униатскым епископом в Перемышли.

В 1763 году был уже в Перункі приходник Петр Гумецкий, а в 1730 року в Брунарах, Алексий Бодневич. С тых часов захранилися метрикы в актах упомянутых приходов. Метрикы тоты писаны в русском языку, кириллицом навет до 1777 року.

В Милику краковский епископ, в 1575 року позволил солтысу на трьох мірах поля русского священника.

В Криници около 1581 року, Станислав Кемпінский, володар сандецкий, староста мушинский, видячы потребу попа в селах Криниця и Поврознику, купил поля от Тимка Лучковича и подарувал попу, же тота замля на все мат быти.

Што до Королевы Русской, то в грамоті от 1544 року король Жигмонт I позволил Космі Высновскому тримати давне шолтыство. В Чертижном 1589 року, краковский епископ Мишковский поставил шолтысами Ивана Махневича и Максима Токайского и дає им три ланы поля и дві сіножати на вічны времена. На четвертом позволил приняти “ксьендза риту русскіего.”

В Мохначкі в 1626 року, краковский епископ Мартин Шишковский позволил попови Лукі Мохнацкому присоєдинити лан земли до земли, котру попередно поп купил и поповство уж давно было засаджене.

В Лабові 1627 року Станислав Любомирский позволил Василю Вислоцкому опреділити сумму сто злотых польскых на землю Демчишака под приходство в Лабові.

В Камяной давна церковь была построєна на замли шолтыса Малиняка. Потом Игнатий Лучковец дал землю под церковь, где она была перенесена, в 1636 року. В камянской церкви єсть грамота, котру епископ Задзік, подписал признаючи лан земли для церкви. В камянской церкви сохранилися ище книгы: вінчаных, рожденых и помершых в одном зошиті писаны кириллицом на русско-церковном языку. Первы листы вытерлися. Початок який остал говорит так:

Року Божія 1674, фебруара — крестих отроча на имя Федора сына Данкового Поповичового. Року 1754 вписано в книгі усопшых: — Року Божія 1754 місяця апріля, дня 17 представился священный Іррей Теодор Приелопский, пресвитер церкви камянской быст погребен перед враты царскими, місяца апріля дня 21 со всем чином іерейским с іереи многы яже бяху Сеснадесять.”

Из метрик и ерекцийной грамоты выходит, што в 1637 року в Камяні священником был Петр, 1674 року, Дамян, 1710 р. Григорий, 1714 Теодор, 1736 р. Йоанн, 1768 р. Василий, Они слідовали беспрерывно сын цо отцу. Относительно образования первых священниковь в сандецкой лемковщині, видиме из веденных ними метрик и другых документов, што образование то не было высоке. Но при том треба повісти, што у гдекотрых была велика жажда к наукі и любовь к свому народу, к свойой церкви и восточному обряду. Головно можно выдвигнути в том взгляді св. Михаила Крыницкого, бывшого настоятеля прихода в Тыличі и св. Ивана Прислопского, поставленого в 1736 року настоятелем прихода в Камяной. Первый из них трудился больше на поли истории. Он собрал дост громадный материал из розличого рода фактов, котры относилися до народного житья лемко в сандецкого округа. Шкода, што тоты материалы были знищены другыми наслідниками, котры не розуміли значение тых материалов.

Св. Иван Прислопский пильнувал больше церковной литературы. Он перевюл псальмы Давида из церковного языка на просту лемковску бесіду. Из польского языка переводил на лемковску бесіду много всякых творов.