25 РОКОВ НА ПЕЦУМоже кто скаже: то выдумка? Слово чести, ніт. Был я сам на Буковині, всьо то виділ, знал и тоты факты мам. Почалася тота история аж в 1915 року. Жила над Прутом бабуся Катруся. Стояла єй хата от села на стороні. Там такий курник — не зазрит до него ниякий чоловік. Жила баба бідно, лем з газдовства, што дві куркы и сын Фецько. Куры вийт забрал за яку-си вину, а Фецькови цисар наказал идти на войну. Мати коло Фецька клопочеся, а Фецько плаче, — на войну идти не хочеся. — Нашто мі тото? — гварит. — Цари чубятся, а я ту при чом? И матери с сыном розлучитися не хочеся. Вот и выдумала она таку штуку зробити: взяла сыновы штаны и гварит: “Сідай, Фецю, на пецу и молч”. Тоты штаны носит и так голосит: — Йой, людонькы, Фецьо мой в Пруті сі купав и додому не повертав. Штаны вийту показує, причитує и пригварює: — Йой, нема у мене сына, загинула моя дитина. . . Ну и вырішили люде, што Фець утонул. Отправила баба и панахиду для виду. . . Сидит Фець на пецу рок, сидит два, сидит три. Никто в хату до бабы не завитає, тайны той не знає. Ой, уплыло с Прута воды с того часу немало. Уж и цисаря в Буковині не стало. Уж румыны людом тым управляют — але и тоты о Фецю правды не знают. Сидит Фецьо на пецу, дре пірья вночи. Злізти с пеца боится. Може там бы и посивіл, але яко-си тамтого року мати в хату влітує и выкрикує: — Ой, Фецю, яка ж бо рада, пришла до нас на Буковину радянска влада! Припал Фецьо до окна — прислухуєся. Дивны діла за окном починаются. Нибы землю от дуков-дідичов отберают, простым людям єй наділяют. А все же злізти с пеца боится. Як не як, звык чловек за 25 роков до належаного місца. Вот уж и мати працує в колхозі. Не послали стару в поле, до дому роботу бере — коноплі тре. И дивуются всі на селі: молоды дівкы не дают и половины того, што робит стара баба. Зрана до ночи працуют, а за бабом не встигнут. Каждого дня она зо всіх вдвоє натре. — Не иначе, як помагат єй нечистый — шепчут дакотры люде. И почали за бабом подзерати. Та яко-си и видят: купує баба штаны на ярмаку. — На што тото єй? — зацікавилися люде. — Ци не завела стара собі полюбовника? Пришли вночи до бабиной хаты и зазерают єй до окна. Смотрят — а на пецу сидит козарлюга и конопли тре. Ну, ту о Фецю всі дозналися. Три дни село реготало! Вытягли хлопцы Феця с хаты на улицу, — тот от солнца аж жмурится. Звідує людей: — Где-ж тоты австриякы, румыны? Где паны, где вийт, где полиция? Регочутоя люде. И отвели го для порядку в милицию. Начальник — хлопец бравый, русявый, уж всьо о Фецю знає, дивно на него так поглядає и пытае: — Што-ж ты тепер, чоловіче, хочеш? А Фецьо скоса на сельскых дівчат глянул и каже: — Поголитися и дораз женитися. Як-не-як занудился чоловік, молодость на пецу просидівши! И вот уж скоро рок, як працує Фецьо в колхозі. Жену добру взял, — тота мужом не може нахвалитися. Ходит Фецьо по селі выголеный, вусы погладжує и таке людям россказує: — А все-ж я один на селі панам не служил и двох царов обдурил. Лем стара баба Катрена незадоволена: почала отставати в роботі. Давно уж перегнали єй дівчата на тых коноплях.
Юрий Мокриєв.
* * *
|