25 РОКОВ НА ПЕЦУ

Може кто скаже: то выдумка? Слово чести, ніт. Был я сам на Буковині, всьо то виділ, знал и тоты факты мам.

Почалася тота история аж в 1915 року.

Жила над Прутом бабуся Катруся. Стояла єй хата от села на стороні. Там такий курник — не зазрит до него ниякий чоловік.

Жила баба бідно, лем з газдовства, што дві куркы и сын Фецько. Куры вийт забрал за яку-си вину, а Фецькови цисар наказал идти на войну.

Мати коло Фецька клопочеся, а Фецько плаче, — на войну идти не хочеся.

— Нашто мі тото? — гварит. — Цари чубятся, а я ту при чом? И матери с сыном розлучитися не хочеся. Вот и выдумала она таку штуку зробити: взяла сыновы штаны и гварит: “Сідай, Фецю, на пецу и молч”. Тоты штаны носит и так голосит:

— Йой, людонькы, Фецьо мой в Пруті сі купав и додому не повертав.

Штаны вийту показує, причитує и пригварює:

— Йой, нема у мене сына, загинула моя дитина. . .

Ну и вырішили люде, што Фець утонул.

Отправила баба и панахиду для виду. . .

Сидит Фець на пецу рок, сидит два, сидит три.

Никто в хату до бабы не завитає, тайны той не знає.

Ой, уплыло с Прута воды с того часу немало. Уж и цисаря в Буковині не стало. Уж румыны людом тым управляют — але и тоты о Фецю правды не знают.

Сидит Фецьо на пецу, дре пірья вночи. Злізти с пеца боится. Може там бы и посивіл, але яко-си тамтого року мати в хату влітує и выкрикує:

— Ой, Фецю, яка ж бо рада, пришла до нас на Буковину радянска влада!

Припал Фецьо до окна — прислухуєся. Дивны діла за окном починаются. Нибы землю от дуков-дідичов отберают, простым людям єй наділяют. А все же злізти с пеца боится. Як не як, звык чловек за 25 роков до належаного місца.

Вот уж и мати працує в колхозі. Не послали стару в поле, до дому роботу бере — коноплі тре.

И дивуются всі на селі: молоды дівкы не дают и половины того, што робит стара баба. Зрана до ночи працуют, а за бабом не встигнут. Каждого дня она зо всіх вдвоє натре.

— Не иначе, як помагат єй нечистый — шепчут дакотры люде. И почали за бабом подзерати.

Та яко-си и видят: купує баба штаны на ярмаку.

— На што тото єй? — зацікавилися люде. — Ци не завела стара собі полюбовника?

Пришли вночи до бабиной хаты и зазерают єй до окна. Смотрят — а на пецу сидит козарлюга и конопли тре. Ну, ту о Фецю всі дозналися. Три дни село реготало!

Вытягли хлопцы Феця с хаты на улицу, — тот от солнца аж жмурится. Звідує людей:

— Где-ж тоты австриякы, румыны? Где паны, где вийт, где полиция?

Регочутоя люде. И отвели го для порядку в милицию.

Начальник — хлопец бравый, русявый, уж всьо о Фецю знає, дивно на него так поглядає и пытае:

— Што-ж ты тепер, чоловіче, хочеш?

А Фецьо скоса на сельскых дівчат глянул и каже:

— Поголитися и дораз женитися.

Як-не-як занудился чоловік, молодость на пецу просидівши!

И вот уж скоро рок, як працує Фецьо в колхозі. Жену добру взял, — тота мужом не може нахвалитися.

Ходит Фецьо по селі выголеный, вусы погладжує и таке людям россказує:

— А все-ж я один на селі панам не служил и двох царов обдурил.

Лем стара баба Катрена незадоволена: почала отставати в роботі. Давно уж перегнали єй дівчата на тых коноплях.

Юрий Мокриєв.

* * *

[BACK]