ВАРЕНЫ ПОСТОЛЫ (КЕРПЦЫ)

Коли мы погнали німцов з Дону, никто не встрітил красноармейцов ліпше от бабы Василины. Она як увиділа, што німцы пятами кивают, так дораз поймала свою остатню, от німца заховану, курку и зарізала єй: гварит, встрічу родных своих бойцов смаженом курком.

Но, смажити она єй не смажила, а поклала в горчок варити.

Та лем помылилася троха баба. Она думала, што німцы утекли всі, до остатнього, а поправді шестеро гадов осталося ище село палити.

Зато, предтым, чым спалити, постановили фрицы ище раз поглядати по хатах, ци може дашто не найдут, даякий смачный трофей.

Заскакує єден вшивый фриц до бабы Василины. Носом повюл и дораз знюхал курятину: у них на тото нюх ну чистесенько собачий.

Чым оно пахне ту, матко? — звідує он.

— Не знаю, чым пахне, — отповідат баба. А сама собі под носом бурмоче: “Лихом для тебе пахне, гаде проклятый.”

— Што там кажеш? — звідує фриц.

— Кажу, для тебе ідлом пахне.

Німец почал по хаті глядати, на пец зазерат. А наша баба Василина примудрилася, коли німец отвернулся, — хап з горчка курку, а заміст куркы всунула в горчок стары постолы (керпцы) с подприпецка.

Пошукал німец по кутках — ничого не нашол.

А курятина му нос ласкоче. Тай он и гварит:

— А ну, выход на двор, матко, зараз твоя хата фу. . .

Баба Василина як заголосит: “Матінко ридна!” — и выскочила гет с хаты. Выскочила и кричит:

— Я тобі, люципере проклятый, покажу, як нашы хаты палити!

А фриц тым часом поліз до пеца по горчок, але лем взял за него, а баба под окном як заверещит што-силы:

— Козакы ідут!

Фриц престрашился, хотіл утікати, але и ту верх взяла натура його німецка, ненажерта: куркы му жаль было. Тай он брудном свойом лапом поліз в горчок, вхопил постолы и зо страху, не посмотривши, пхнул за пазуху, за вшиву.

Кинулся до дверей, а двери заперты. Наша баба Василина знадвору двери коликом подперла.

Фриц фик-мик. А баба ище моцнійше страху му наганят. Не своим гласом кричит:

— Козакы!

А ту и на правду нашы надышли.

Не дали гадам село палити. Пятьох запалячов знищили. А шестого фрица, што был в бабиной хаті запертый, живцом в плін взяли. Взяли и дивуются: чому у фрица за пазухом постолы, тай ище парены. Ту баба Василина документно пояснила, а Козаков погостила вареном, смачном курком.