Прошло два місяцы от початку бойов в том зраненном бомбами, опустошенном пожарами, но все ище живом организмі города. Німцы пробували всадити нож в його сердце, но русский город воскрес с поломени и крови. Його защитникы держатся на окраинах и примусили врага лежати в траншеях и погребах.

Німцы поняли, што Сталинград не удастся взяти живым и они заляли тысячами тонн бомб улицы и площади, где лем недавно люде купували квіты; паркы и бульвары, где садовникы пестливо садили дерева и квіты; рынкы, где сталинградскы домохозяйкы купували свои продукты; школы, больницы и домы.

Тота воздушна бомбардовка была подробно задумана и выполнена з німецком точностьом. Німцы бомбували квартал за кварталом посуваючись ку новой ціли лем послі того, як виділи, што в попередном місци не осталося ни одной стіны. Цеглы были обернены в порошок. Лем тогды німцы рискнули начати наступление. Розвалины города отповіли кулями, снарядами и ручными гранатами. Німцы знов окопалися и подпалили Сталинград. Город горіл много дней и ночей. Великанский пожар был видный за 50 километров. Сильный волжский вітер гнал поломень из дома в дом. Знов німцы пошли в атаку и знов город встал с попелища — чорный, раненый, но живый и бойовый. Знов німцы окопалися и глядали схоронища в глубокых траншеях.

Тепер они говорят о Вердені. Так, дух Вердена жиє в сердці каждого защитника Сталинграда. Оборона не має великой глубины и в дакотрых місцах лем 600—800 метров отділят фронтовы позиции от Волгы. Соткы юнкерсов и тысячы танков два місяцы бьются о тоту узку смугу. Но глубина русской обороны таится в русской мощи и стойкости. Бойцы, обороняючы Сталинград, розділяют славу з лодочниками, капитанами и матросами кораблей, котры пересікают покрыту кровью Волгу. Они розділяют свою славу з робочыми, што ремонтуют танкы и орудия в розваленых заводах, и занимают місца в рядах бойцов, коли брак людей для управления танками. Не метры, а нервы, вытревалость и стойкость определяют глубину совітской обороны.

Война оставлят мало місца для житя в Сталинграді. На пустынной улиці я увиділ, як приподнялася покрыва канализации и из под земли вышло бліде дівчатко. Она жиє под земльом зо свойом мамом. Она вышла за водом. Другы жителі Сталинграда жиют в блиндажах и пещерах, но не хотят покидати города, переконаны, што німцы будут откинены. Я виділ старика, переходившого одну из площадей Сталинграда. Выбухнул німецкий снаряд. Коли воздух очистился от дыма, я знов увиділ того старика, продолжавшого путь с палком в рукі.

— Вы напевно сділаны зо желіза, — сказал я йому.

— То правда, нич не може мене убити, — отповіл он, — так як я был уж убитый один раз. Німцы убили мого сына, красноармейца, ту в Сталинграді.

— Где-ж вы боретеся?

— Я — сторож завода.

Старик продолжал свой путь ку заводу, муры котрого были подіравлены німецкыми снарядами. Он стоял у ворот с карабином в рукі. Он не боится снарядов. Никто ту не боится німецкых снарядов так як два місяцы обороны были двома місяцами неперестаючого обстріла. Сталинградскы зароды — часть фронтовых позиций. Робочы не оставляют их ни на минуту. На одном заводі директор, Герой Социалистичного Труда, мобилизовал в опасный момент всіх робочьіх, в том числі стариков, и они працували 24 годины под непрерывном бомбардовком. Многы были ранены и завод мал такы страты, як войско на фронті. Послі 24 годин тяжкой роботы они послали на позиции 200 починенных канонов. Сами робочы подвели их там. Не было поддостатком кулеметчиков. Робочы стріляли зо своих кулеметов. Тогды німцы поняли, як глубока оборона Сталинграда. Заводы получают ушкоджены танкы, тракторы и моторы и вертают их через пару годин готовыми до бою.

Соткы німецкых танков не можут пробитися ку Волгі. Женщины, діти и старикы строят баррикады среди горящых будинков. Они обливают себе водом и продолжают працувати. Каждый, кто пережил бомбардовку 23 августа, не буде уж запуганый ничым. Город был розваленый, но он жиє, бореся и наберат. новых сил в бою.

Бои идут в подвалинах, на сходах, в пещерах холмов, окружаючых город, на дахах и в садах. Цілый Сталинград — поле боя. Німцы кидают дивизию за дивизиом, но Сталинградска степь дост велика и може приняти ище много німецкых могил. Німецкы дивизии приходят и гинут. Німецкы барабанщкы, привезены ту для торжественного марша в город, гниют на його окраинах.

Сталинград стоит в розвалинах и попелищі, його зрешечены стіны высятся над Волгом. Он стал символом России. Ту ніт ни фортов, ніт желізобетонных укріплений. Линия обороны проходит через улицы и подворя, через квартиру бухгальтера, жившого ту зо женом, двоима дітми и старом матерью, через много такых квартир, через заводский двор, где робочы строят орудия, через сады, где літом сего року любовны парочкы все ище сиділи на тых розваленых лавках.

Война зробила Сталинград центром фронта, пунктом, где воєнны дійствия значно вплынут на всю войну. Сталинградска линия обороны проходит через сердце русского народа. О том німцы дозналися за 60 дней бойов. Они говорят о Вердені, но то не Верден. То — штоси нове в истории войны. То — Сталинград.