Салунъ, бара, за баромъ салуниста, Майкъ Шпырка — гладкій, причессаный, папулятый, лица и очи червены, носъ синій. При закрытых дверяхъ и окнахъ розливатъ муншайнъ съ бляшанки до фляшокъ).

Шпырка: — Тота буде монтреальска, тота канадійска, тота французска, тота польска, тота американска, а тота свого выробу. . . Хоцъ она вшитка съ фармы отъ Кратрены, але зато ничъ! Народъ теперь стратилъ смакъ! — А Катрена варитъ добру. (Коштуе). Кусъ ядловца за вельо дала — пребрало. . . Зато ничъ, дакто таку любитъ. . . Монтреальску треба зачервенѣти стровберами, канадійску зазеленѣти лемономъ, французску пахнячомъ водомъ роспустити, до американской «цюу» примѣшати, а фармерска най буде ужъ чиста, лемъ воды доляти. (Вшитко робитъ тото, примѣшуе и коштуе, потомъ ховатъ фляшки подъ бару и отмыкатъ двери).

Тота прогибиція бы незла была, жебы то полисмены не знали смаку, такъ якъ други костумеры. Але того не ошукашь! Почестуй го муншайномъ тосъ пропалъ! Хоцъ бы якъ замальовалъ, то доразъ познатъ, съ якой фармы. . . И прото я мушу тримати все батлю «рил штофу» для нихъ. Было бы ищи полъ бѣды, жебы ся такъ не змѣняли часто, але каждый тыжденъ другій подъ окнами. . . Думате, же то не коштуе?

(Фредъ Мокрый и Семъ Сухій. Фредъ влече Сема за гудра. Фредъ великій, сильный, Семъ худый, маленькій).

Фредъ: — Подъ куме, бо ся погнѣвамъ, Ани тя на очи видѣти не хочу, якъ не выпьешь! Лемъ едного дринка, присямъ Богу, едного! Заразъ векшій вроснешь и бабы ся престанешь бояти. . .

Семъ: — Куме, кумичку, я не пью! Я ся ужъ зарюкъ же не буду веце. . . Хоцъ я и такъ мало пилъ, бо мѣ не служитъ. Моя натура така, же якъ выпью, то авантуру робью, жену бью. . .

Фредъ: — Чудна твоя натура! А моя натура така, же якъ выпью, томъ такій, якъ дитина. Не лемъ жена, але мала дитина мя дрылитъ. Але зато ничъ! Мы лемъ по дринку, тай достъ.

Семъ: — Для мене соды. . .

Фредъ: — Налѣй Майку канадійской. Я свого кума отрути не хочу.

Майкъ: (Наливаетъ). Скоро пійте, бо такъ стояти не може. . . Новый «капъ». . .

Семъ: — Але я. . .

Фредъ: — Пій, бо ти влѣю!

(Выпили, запили содомъ).

Фредъ: — Якъ бы ты не былъ мой кумъ, я бы ти не казалъ не лемъ канадійской, але и соды бымъ ти не казалъ, бо ты до ничого, не выкарлся. Ни до Бога, ни до люди и баба тя бье! Але разъ ты мой кумъ, то я тобѣ хочу отдати честь, жебы и други ти отдали! Я чловекъ щирый. А ты скупый! Ты дринка не кажешь! Майку, налѣйте!

Фредъ: — Предомномъ каждый муситъ мати решпектъ и каждый мѣ отдати честь, бо я «ситизенъ» и розумѣю якъ «свѣтъ иде и другого поучу. Въ Австріи я былъ капральомъ и просили мя, самъ «майоръ» просилъ жебымъ зосталъ на жупу, же мя зробятъ вахмистромъ. Такого шаржи, якъ я, не было въ региментѣ, жебы такъ зналъ моресъ войсковый. Надъ австрійского вояка не было въ свѣтѣ вояка. Што то такій хлопъ, якъ ты куме? Двома пальцами задушу! Але же ты кумъ, кажу ти дринка. Гей Шпырка!

(Семъ былъ до 3-го дрика покорный, похиленый, боячій — теперь выпростился, очи ся му засвѣтили. Фредъ по 3-мъ дринку ужъ пьяный, не може стояти на ногахъ, горбится, совѣе).

Семъ: — Ты ся лемъ хвалишь! Я такихъ хлоповъ, якъ ты, бью десятъ! Выпилъ три дринки, ужъ лемъ купа мяса! А я лемъ теперь силы набралъ! Такая моя натура. А твоя инша натура. Коли я собѣ выпью, то я наберамъ силы и смѣлости, а ты выпьешь, тосъ пропалъ, забудешь о свѣтѣ. Ты кажешь, коли тверезый, а коли выпьешь, то ся бабы боишь. (Дрылятъ Фреда). И я, якъ выпью, то остатню кошелю отдамъ и бабы ся не бою! — Ппырка, дай дринка!

Семъ: — Пій!

Фредъ: — Не можу, кумичку, не смакуе, недобрѣ мѣ. . .

Семъ: — Пій! Бо мое пьешь! Я твого не хочу! (Пьютъ).

Фредъ: — Стрясло нимъ). Бррръ.

Семъ: — Мы мусиме ищи по два, я твого не хочу! Остатню кошелю здойму, а твою честь ти отдамъ!

Фредъ: — Не можу, кумичку!

Семъ: — Зато жесъ кумъ! Коли бысъ не былъ кумъ, я бы ничъ! Але ты кумъ, такъ мѣ дорогій, якъ я тобѣ. Ты ся не бій, же я тя ту лишу! Ты мене привлюкъ, а я тебе вывлечу! Майкъ дринка! И столецъ му дайте, най сяде. . .

Фредъ: — Не можу, ужъ не буду, недобрѣ мѣ! Якъ я такій до дому приду? Што повѣстъ стара?

Семъ: — Лемъ выпій! Ничъ ти не поможе! Твого не хочу! Ты мя учтилъ и я тя учтити хочу! А што ся тычитъ старой, то ся не бій, я тя отведу и обороню! Ты мя оборонилъ, коли я былъ тверезый, а я тя обороню коли ты пяный. А што ся тычитъ мене, то коли си выпью, то ніякой бабы ся не бою! Десятьохъ ся не бою! Ужъ така моя натура. — Но, Майкъ, ищи по едному!

(Фредъ ужъ не бесѣдуе ничъ, лемъ руками махатъ и киватся. Семъ вливатъ му дринка насилу).

Семъ: — Видишь, Майку, яки то Богъ вшеляки натуры сотворилъ, жебы едны другимъ помагали и не пропадали марно. Якъ бы я былъ такой слабой натуры, якъ мой кумъ, то онъ бы пропалъ и я бы пропалъ, а такъ моя натура не дастъ пропасти намъ по пяному, а его натура не дастъ пропасти намъ по терезбому. Подъ куме, а тя вывлечу! Ты мене привлюкъ, я тя вывлечу. (Подноситъ Фреда).

Майкъ: — Належится за дринки, 6 разы по три дринки, то 9 доляровъ.

Семъ: — (Пустилъ Фреда, Фредъ упалъ). Што ся належитъ, то я заплачу за кума и за себе! Остантю кошелю! На десятку! Доляра собѣ возъ за соду. . . Богъ добрый и чудны Его дѣла! Далъ людямъ вшеляки натуры, жебы собѣ помагали въ бѣдѣ. (Подноситъ Фреда. Майкъ помагалъ му вывлечи за двери).