Один из первых романов совітского писателя Александра Фадеева, посвяченный гражданской войні на Далеком Востокі в 1918-22 роках, носит характерне название “Послідний из Удеге”.

Племена тунгусского роду — удеге, а также орочи, тазы и гальды, — живут на побережу Тихого океана. Тут их застали первы русскы поселенцы триста літ тому назад.

Удеге (“лісовы люде”) занимаются переважно полюваньом в тайгі Сихоте-Алиньского горного хребта. Орочи связаны больше с морем, и их основным занятием являєся рыболовство. Як одны, так и другы не знали державного устройства и не мали понятия о письменности. Чужеземны предприниматели вызысковали их немилосердно.

Велика социалистична революция перенесла “лісовых людей” и другы группы народности удеге — орочей, тазов и гальдов — майже с найнизшой ступени человіческой культуры на найвысшу єй ступень в сучасном світі — к социалистичной культурі. Совітска держава поставила тоты малы народности в ровноправны условия со всіми народами Совітского Союза. Роздробленны маленькы группы удегейцев собрались разом и створили колхозы — полювацкы, рыболовскы и сельско-господарскы. В колхозах суть шпытали, початковы и середны школы, радио. Много молодых удегейцев учится в техничных и педагогичных учебных заведениях.

В школах “лісовых людей” суть теперь свои учители, а на промысловом выробництві єсть своя технична интеллигенция. Из берестянных юрт (колибы) удегейцы перешли в добры, шиковны деревянны домы. Росне их культура, ширится кругозор, счезают стары забобоны. Заболівший удегеєц иде ныні уж не к шаману-чаровнику, а к лікарю.

Так в совітской краині практично доказана лженаучность злобной фашистской “теории” о низшых расах, якобы не способных к розвитию.

Во Владивостокі мы познакомились со студентками медицинской школы Валентиной Кукченко и Ольгой Суляндига. Обі дівчата родом удегейкы. Одіты в красивы платья, с тяжкыми иссинячорными косами за плечами, дівчата ишли в літний театр на спектакль оперетты. Золота Приморска осін заляла солнечным світлом улицы міста. И тоты дві удегейскы дівчата в толпі празднично настроєнных людей ничым не отріжнялись от них — они были такыми же нарядными и веселыми. Мы розговорились. Бесідлива Валентина охотно росповіла нам свою историю.

— Літом со своими родаками мой отец кочувал к берегам рікы Бикин, ставил шалаш и ловил рыбу. А коли наступила зима, он переходил в сопкы и глуху тайгу, где полювал на звіря с дорогом кожушином. В 30-градусны морозы старшы и діти тулились в убогых и дымных шалашах из деревянной коры. Одежу шили из скоры изюбря, а обувь из скоры кеты.

Дякуючи совітской власти я уж не застала тоту дику жизнь, но оповіданья отца глубоко запали мні в память.

Удеге боялись всього. Они боялись погнівати бога Онку, котрый охранял лісы и горы. Они боялись злых духов, котры, по словам шаманов, населяли горы, лісы, воды. Но ни бога Онку, ни злых духов удеге николи не виділи. Но ище страшнійшы и горшы были торговщикы, котры скупували футра дикой звірины. Русскы и заграничны купцы давали опитися нашым полювачам и вымінювали у них дорогы футра соболя и куницы на шклянны блищачка и другы дешевы забавкы.

Ныні в домі у нас висит портрет Ленина. Коли я была ище маленька, отец часто показувал на портрет и объяснял: “То Ленин, великий человік. Он выпровадил наш народ из темной дремучой тайгы на світ.”

Удеге теперь уж не кочевникы. Мой отец живе в Сяині. В том нашом селі, основанном уж при совітской власти, ничого не напоминат старого житья. Мои родители поселились в деревянном домі. Посіщаючи курсы по ликвидации безграмотности, отец и мати научились читати и писати. В Сяині єсть сельский Совіт, открыто медицинский пункт. Діти удегейцев учатся в школі. Учителем в ней працує наш односельчанин Соза Дункай. В избі-читальні часто показуют фильмы.

Жители нашого села суть прирожденны полюваче. В зимі они полюют на звірей с богатым футром, а літом добывают женьшень — знаменитый “корень жизни”. Выробницкы задания (бо и тут робота иде по плану) каждорочно перевыполняются. Мой отец и брат мают за то правительственны награды.

Два мои братья участвовали в великой отчизняной войні. Один из них погиб под Сталинградом. Старший — офицер Совітской Армии — участвовал во взятии Берлина. В 1947 року он был демобилизованый и сейчас працує секретарем сельского совіта в родном селі.

Я, подобно як и мои старшы братья, получила неполне средне образование: два рокы тому окончила семилітню школу, а сейчас, продолжаючи науку, учуся на 2-ом курсі фельдшерско-акушерского отділения медицинской школы во Владивостокі. Я выучую анатомию, русский и латинский языкы, биологию, историю Совітского Союза, математику и другы предметы. Вот уж три рокы, як я член Ленинского комсомола.

ПАЗДНИК ПЕРВОГО МАЯ 1949 В МОСКВІ: Колонны трудятся Москвы вступают на Красну Площадь. Десяткы тысяч московскых спортсменов проходят мимо мавзолея Ленина.

Живу я в общежитии при школі. Получаю державну стипендию. Читаю много книг совітскых и заграничных писателей, часто бываю разом с подругами в кино и театрах.

Свое право на школу я, дочка полювача-удегейца, член попередно угнетенного и бесправного народа — весціло завдячую родной совітской власти, Ленину и Сталину. Приготовляючись стати фельдшерком-акушерком и прадувати серед свого народа, я приложу всі силы к тому, штобы быти добрым специалистом и полученны знания отдати на благо мойой родины.

Валентина Кукченко закончила свое оповіданье уж в театрі. Подругы іли змерзлину и весело сміялися. Они не сомнівалися в свойой счастливой будучности.

Позднійше нам выпало встрітитися на засідании краєвого исп. комитета Совіта депутатов трудящыхся с предсідателем Свинского сельского совіта Михаилом Канчуга. Он трохи торжественно заявил нам:

— Я прибыл во Владивосток, штобы рішити тут в краєвых организациях ряд справ, якы мают громадне значение в житью нашого удегейского поселка Сяин. Послі того, як я росповіл, як живут и трудятся удегейцы Сяина, краєвый исполнительный комитет принял рішение, в котром предусмотрены крокы для обеспечения и дальшого улучшения нашой роботы и жизни. Выділены грошы на ремонт будинку сельсовіта и сельского клуба. Отпущены средства на пополнение библиотекы. Краєвому Союзу потребительных кооперативов предложено завезти всі потребны нам товары як можна в найкоротшом часі, а завідующий краєвым отділом здравоохранения буде посланый в Сяин, штобы лично выяснил, што треба зробити для ище лучшой постановкы медицинской обслугы удегейцев.

Мы вылетіли в Сяин на самолеті разом с предсідателем сельского совіта и завідующым краєвым отділом здравоохранения. Село, або як його называют удегейцы, стойбище, находится в 500 километрах от Владивостока. Оно мало чым отличаєся от звычайного русского села. Мы случайно задержалися в районном центрі — селі Пожарском, названном так в память одного из геройов битвы у озера Хасан в 1938 року. Тут мы были свідками замічательного торжества. Оказалось, што попередного дня в Пожарске на батах по рікі Бикин, прошедши 300 километров, прибыл коллектив удегейцев, участников артистичной и спортивной самодіятельности, руководимый учителем Сяинской школы Соза Дункай. В коллективі были музыканты, танцоры, співакы, шахматисты, бігуны и др.

На площі районного центра удегейцы показали свое спортивне мастерство. Вечером в залі районного дома культуры коллектив исполнил национальны удегейскы пісни и пляскы, гру на самодільных пищалках, показал лісовы сценкы: полюванье на медведя и другых звірей.

Удегейцы суть добры шахматисты. Михаил Уза и Николай Суляндига, брат нашой владивостокской знакомой Ольгы, переграли 12 партий с найліпшыми шахматистами района и выграли всі партии. Нам то показалось найбольше знаменательным.

Из Сяина самолет доставил нас в рыболовецкий колхоз “Ороч” — к самому берегу моря. Славно потрудились орочы-рыбакы того рыболовного сезона. Свой рочный план колхоз перевыполнил вдвое, а неводна бригада Кондун Батта — вчетверо. На рыболовстві показали себе также женщины-рыбачкы. Мария Висянка и Тамара Тыктамунка. Разом с колхозом женщины получили тут ровне право на всякий труд. Як и удегейцы, орочы глубоко восприняли совітску культуру.

В конці нашой, поіздкы мы попали в лісове село Михайловку, живописно ростягненне у выступов гор Сихоте-Алиня. В том селі находится сельско-господарска артель имени Максима Горького, объєдиняюща тазов. Предсідатель того колхоза Григорий Лан, руководитель комсомольского звена высокого урожая Александр Фуенцун, бригадир трактористов Иван Тыргола и другы колхозникы с гордостьом показували свое многосторонне господарство. Богаты урожаи пшеницы, ячменя, гречихы, кукурузы и сои, добры доходы от животноводства тазы-колхозникы получили не тилько в результаті упорного труда, но и завдяки все больше кріпнущой связи с науком.

Вымеравшы давнійше от хворот и вызыску удегейцы, орочы, тазы и другы маленькы народности Тихоокеанского побережа совітского Далекого Востока позыскали нову силу и неуклонно роснут численно. О том говорит такий простый факт: тилько в одном селі Санчихеза среди женщин удегеєк уж суть дві матери-героини, якы мали по 10 дітей. Перед тыми дітьми открыватся красна будучность — будучность всего совітского народа.